ФЕЛЬДЪЕГЕРЬ СИДОРОВ
0
2345

Тишина на месте их ночлега в Баглане, то и дело нарушалась стрельбой. Никто до утра не сомкнул глаз: 'духи', видя малочисленность группы, могли пойти на захват в любой момент. 'Только бы вовремя подоспела помощь,'- как заклинание, твердил он. В его чемодане лежало 160 пакетов с грифом «Сов. секретно», в том числе серии «К» - особой важности. И там же - емкость с тремя литрами напалма и 1,2 кг тротила с бикфордовым шнуром. В безвыходной ситуации фельдъегерь обязан успеть сжечь все документы, а сам... Впрочем, худшего варианта, к счастью, удалось избежать. А ту ночь, как и другие афганские эпизоды, бронничанин Александр СИДОРОВ помнит до сих пор. Они - часть его жизни, которая вполне могла оборваться в те далекие и непонятные нынче 80-е.

Само место, где в ту пору служил Александр Иванович со времен английских колонизаторов называли 'долиной смерти'. Их 59-я отд.бригада материального обеспечения (ОБМО) 40-й армии, базировалась в Пули-Хумри. Доставляла боеприпасы, продукты, топливо и еще многое другое, имела две мотострелковых роты для охраны транспортных колонн. Сначала прапорщика Сидорова направили сюда командиром взвода. Затем перевели в фельдъегерскую почтовую службу, обслуживавшую до 70 различных подразделений.

Задача фельдъегерей состояла в том, чтобы вовремя обеспечивать их поступающей корреспонденцией. Основной пункт получения почты - Кундуз. Там стояла 201-я Душанбинская дивизия, вертолетный полк десантно-штурмовой бригады из Чирчика. Туда и обратно - 240 км. Самый опасный участок ― 35 км дороги, идущий по «зеленке». Его постоянно минировали и обстреливал местные банды. Впрочем, военная фортуна была благосклонна к Сидорову: из ДРА вернулся без единой царапины.

До этого он служил в составе советского воинского контингента в ГДР. Там окончил «автоучебку» и остался на сверхсрочную - инструктором практического вождения. Затем - направление в ТуркВО, в автобат полка ГО в Чирчике. Там женился, стал семейным человеком. А уже оттуда попал на войну в самом начале афганской 'заварухи': сопровождал 'исламский батальон', штурмовавший затем дворец Амина.

Само место, где тогда служил Александр Иванович, еще со времен английских колонизаторов называли 'долиной смерти'. В 1980-1981 годы 59-я отдельная бригада материального обеспечения (ОБМО) известной всем 40-й армии, находилась в Пули-Хумри. ОБМО выполняла задачу обеспечения боеприпасами, продуктами, топливом всех армейских подразделений. В бригаде имелось две мотострелковых роты, которые обеспечивали охрану. Туда поначалу прапорщика Сидорова направили командиром взвода. А уже потом перевели в фельдъегерскую почтовую службу. Узел связи обслуживал около 70 различных армейских частей и служб. Его задача состояла в том, чтобы оперативно обеспечивать все эти подразделения поступающей секретной и несекретной ( письма, газеты) корреспонденцией. Основной пункт получения почты - Кундуз. Там стояла 201-я Душанбинская дивизия, вертолетный полк десантно-штурмовой бригады из Чирчика. Туда и обратно -240 км. Самый опасный участок дороги - 35-километровый коридор, идущий по «зеленке», постоянно минировалась и обстреливалась душманами.

Впрочем, военные навыки крепкому пареньку, родившемуся в уральской глубинке, передались, что называется, по наследству. Его отец – Иван Иванович был командиром пулеметного взвода и воевал в 'грозовые сороковые' с фашистами. Только судьба к нему была менее благосклонна, чем к сыну, который к слову сказать, прошел Афган без единой царапины. А вот отец-офицер получил две контузии, потом тяжелое ранение и был демобилизован. Вернулся домой, стал председателем колхоза. Саша - самый младший из братьев попал на службу в состав советского воинского контингента в ГДР. Там окончил автомобильную «учебку» и остался на сверхсрочную - инструктором практического вождения. А из Германии его направили в ТуркВО, где служил в автомобильном батальоне полка ГО в Чирчике. Там женился, стал семейным человеком. Там у Сидоровых родился первенец Юра. А оттуда прапорщик-автомобилист и попал в ДРА. Это было в самом начале афганской 'заварухи'. И хоть в компартии он никогда не состоял, а сынишке шел всего четвертый месяц, он от этой опасной 'командировки' отказываться не стал.

Летать и ездить за почтой и документами приходилось едва ли не каждый день. Чтобы получить почту для армии, Сидорову нужно было каждый раз добираться до Кундуза, Файзаабада и других крупных городов. Там фельдъегери- 'смежники' из рук в руки, под роспись, передавали ему 'секретку' из Москвы для командиров различных подразделений. А он должен был доставить каждый документ строго по назначению. Иной раз было до 40 и более адресатов и даже за многие километры от Пули-Хумри. Задание по доставке корреспонденции доводилось выполнять и на вертолетах МИ-7, и на БМД, и на БРДМ-2 и БТР. У фельдъегерей была своя автобронетехника, но из-за ее общей нехватки, у них часто забирали бронемашины для сопровождения армейских колонн. Различных боевых эпизодов во время выполнения заданий, как он вспоминает, произошло очень много. И нападения на фельдъегерей случались постоянно. Почти каждый раз в пути следования он и бойцы сопровождения, обороняясь от душманов, расходовали полный боекомплект. А всего на счету фельдъегеря Сидорова - около 300 выполненных заданий командования.

- Следуя в колонне, - рассказывает Александр Иванович, - нам, несмотря на специфику своего задания, вместе с другими приходилось отражать нападения моджахедов. Однажды, на самом въезде в «зеленку» в провинции Баглан группа охраны колонны, в которой включили и нас, фельдъегерей, в жестоком бою отбила от нападения «духов» 5 машин, перевозивших боеприпасы. Эту малую колонну захватили потому, что командиры, как это нередко тогда приходилось делать, нарушили инструкции и выехали на маршрут без сопровождения. Впрочем, случалось и такое, что я сам едва не поплатился из-за этого жизнью при выполнении задания. Мы ехали на большой скорости на двух бронемашинах и вдруг откуда-то сбоку выскочил джип с 10-ю вооруженными бандитами и при столкновении сильно ударил нас бортом в колесо. От удара мы скатились в арык, а потом врезались в глиняный дувал. При этом сильно погнулось дуло крупнокалиберного пулемета и мы оказались безоружными под огнем душманов. Только под прикрытием второго БРДМа удалось выйти из зоны обстрела...

А другой, случившийся в этом же месте эпизод, похоже, запомнился не только прапорщику Сидорову, но и всему командованию армии. Тогда они, опять же, в нарушение всех инструкций, отправились с секретной почтой только на одном БТР-60 (просто в момент выезда в бригаде не было исправных бронемашин). Доехали до места назначения нормально, а на обратном пути, вечером, рядом с придорожным мелькомбинатом у фельдъегерского БТРа намертво заглох мотор. Когда стемнело, бронетранспортер танком на тросу затянули на территорию, которую охраняли афганские части - «зеленые» и они стали ждать до утра, когда из бригады придет помощь.

- Той ночью душманы нападали на нас несколько раз: били по нашему БТРу из гранатомета и все время обстреливали, - вспоминает мой собеседник. - Но если бы они знали о содержании груза, они бы, наверняка бы, захватили в плен и нас, и почту. У меня вместе с газетами и письмами было полторы сотни важных секретных пакетов для штаба армии, за которые я отвечал головой. Все мои начальники, узнав о случившемся, тогда всполошились... Слушая взрывы и цоканье пуль о броню, я уже мысленно готовил себя к самому худшему и думал о том, когда наступит момент и нужно будет запалить бикфордов шнур на своем чемодане с 'секреткой', да и самому не попасться живым... Впрочем, тогда, слава богу, все кончилось благополучно.

В июне 1981-го прапорщик Сидоров был награжден орденом Красной Звезды, как отмечено в наградном листе, 'за мужество и героизм, проявленные при сопровождении наливной колонны'. Он объяснил, что так называлась колонна армейских бензовозов из 75 машин. На нее было совершено нападение крупного отряда душманов и они вместе с другими отстреливались с 7 утра до 16 вечера. Час за часом отбивали вылазки, прятавшихся за камнями бандитов, пока не прибыла помощь с воздуха: «вертушки» прилетели и буквально спасли колонну от больших потерь... Пожалуй, единственное, в чем не повезло: не уберегся в Афгане от тяжелой болезни - его буквально скрутил гепатит. И немудрено: ведь кругом - полная антисанитария. Даже само питание в бригаде было плохим: в основном, консервы и концентраты. А еще всех одолевали вши, буквально разъедавшие тело под обмундированием... В инфекционном госпитале в Тифоне он пролежал не одну неделю в бреду, при 40-градусной температуре... Но молодой организм справился тогда с недугом и фельдегерь снова вернулся в строй.

Как участник боевых действий, прапорщик Сидоров после службы в ДРА имел право выбора любой, близкой ему по профилю воинской части и получению жилья по месту службы. Он выбрал службу в подмосковных Бронницах и 21 НИИИ. Здесь, в 1982-м родилась дочь Анна. Забегая вперед, скажем, что сейчас она уже замужем, а ветеран стал дедом. В мае 2009-го у него родилась внучка. Вырос и второй сын – Дмитрий. Впрочем, мирная послеафганская жизнь не обошлась без несчастий. Александр Иванович до сих пор скорбит о своем первенце Юрии, который уже взрослым утонул, купаясь в Москве-реке. Тогда, чтобы забыться и оправиться от сильнейшего удара судьбы, прапорщик снова уехал по контракту на заграничную службу. В 1997-м уволился из армии, сейчас работает охранником на частном предприятии.

Мой собеседник рассказал мне не только о своей службе и перестрелках в пути, но и самом нелегком быте советских военных в ДРА, о многих опасностях и бедах, подстерегавших наших парней на чужой, незнакомой земле. О тыльной стороне афганской службы никогда не писали в советских газетах. В то время об этом вообще не принято было говорить на людях. Но те, кто сам побывал 'за речкой' помнят все. Потому, наверное, и сама общность бывших воинов-афганцев - самая дружная, сплоченная и долговечная. Уже более двух десятилетий прошло с тех пор, как последние из них вернулись «из-за речки». Каждый к своему родному берегу. Только вот речку Памяти не могут переплыть до сих пор.

Валерий ДЕМИН


 

Назад
Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий