"ПУТЬ"ДОРОЖКА ФРОНТОВАЯ”
0
1798

Именины у бронницкой пенсионерки Евдокии Владимировны КАЗАНЦЕВОЙ приходятся на День защитника Отечества. В нынешнем году ей – 85. Пройдено и пережито немало. Военные годы – самые памятные. Рядовая женского дорожного батальона прошагала по всей Европе до самой Австрии. Таких, как она, называли хозяйками фронтовых перекрестков и регулировщицами Победы.

С тех пор прошли десятилетия. Сегодня у пенсионерки совсем иные заботы: повзрослели внуки, подрастают пять правнуков. Уже нет в живых мужа – Михаила Семеновича – тоже участника ВОВ, блокадника, но она не поддается болезням и унынию. Ведь характер у нее с молодых лет твердый, мужской. Как у настоящих защитников страны. До войны деревенской девчушке из подмосковного Константинова удалось закончить только 4 класса местной школы. В большой семье Тимофеевых было 8 дочерей – мал мала меньше, и продолжить учебу у Евдокии не было возможности. Нужда заставила помогать родителям поднимать младших. Подростком, она устроилась в местную швейную артель, которая, кроме других заказов, шила обмундирование для военных. Отсюда ее, 17-­летнюю, в августе 1942­-го вместе с другими 11-­ю односельчанками призвали в Красную Армию.

Сначала их призыв отправили в Загорск, а потом ночью погрузили в поезд и везли до Ногинска. Неподалеку, у Покрова, размещался штаб дивизии. Девушек вооружили тяжелыми “трехлинейками”, и они в составе дежурных нарядов днем и ночью охраняли разные объекты, стояли на дорожных постах, проверяли у водителей путевые документы. Красный флажок – всем стоп, желтый – проезд свободен. Эти знаки она запомнила навсегда…

Первые 9 месяцев службы были самыми трудными. А потом 23-­й дорожный батальон отправили дальше, на Украину. Их привезли на ст. Казанка, расположенную у самого Днепра. После авианалетов здесь все было разрушено, и прибывших с трудом разместили по уцелевшим дворам. Став дорожной постовой и каждый раз заступая на дежурства, Евдокия вместе с другими женщинами­регулировщицами следила за порядком и передвижением транспорта на своих участках. И как сотни ее соратниц, она участвовала в ежедневном бесперебойном обеспечении 2­-го Украинского фронта вооружением, техникой, пополнением личного состава. Потом батальон перевели в Кировоград, где были особенно тяжелые, затяжные бои и погибло немало ее подруг…Каждую из них Евдокия Владимировна до сих пор помнит по имени и рассказывает, как о живой…

Регулировщиц на войне калечил и убивал не только враг, но нередко свои же горе­водители: лихачи за рулем, неопытные новички, а то и дезертиры, которых и в ту суровую пору на дорогах разъезжало немало. Бывало, девушек, пытающихся остановить нарушителя на дороге, сбивали… Случалось, даже насмерть. А иные сами попадали под колеса во время транспортных заторов на перекрестках… Потому, учитывая огромные транспортные потоки в период больших наступлений, сутолоки и “пробки”, их женская служба считалась столь же опасной, как и у обычных солдат­окопников…

Общие тяготы и опасности, как известно, сближают. И у Казанцевой в батальоне было немало подруг. А с теми, кто дожил до Победы, она поддерживала связь и после войны, посылала к праздникам письма и поздравительные открытки. Пока подруги были живы… В 1943­м фронт с боями покатился на запад. После Украины – Молдавия, затем – Румыния. К тому времени боец Тимофеева стала опытной регулировщицей прифронтовых трасс, научилась отличать шоферов­ветеранов от суетливых новичков. Первые всегда вели машины, соблюдая дистанцию и правила движения. Новенькие же, попав в большой транспортный поток, рвались вперед, хотели обогнать впереди идущего и поскорее добраться до места. Иные никак не реагировали на знаки регулировщицы. Бывало, Евдокия сама преграждала таким дорогу. И всякий раз выслушивала ругательства…

Водители бранили регулировщиц и за то, что те пытались подсадить к ним раненых. Дежурили девушки по двое, чтобы в случае чего одна могла прийти на помощь другой. Частые дежурства, конечно, изматывали, и самым большим желанием было просто поспать часок­другой. Но бывало, их вместо отдыха ставили на другие посты… ­ Как­то после особенно трудной дорожной вахты меня назначили охранять дезертиров, – вспоминает Казанцева. – Уже через час стояния на посту меня стало просто валить с ног. Решив, что никуда находящиеся взаперти заключенные не разбегутся, я решила хоть на пару минут расслабиться, присесть. А свою винтовку прислонила рядом с собой… Но только села, сразу заснула, а, проснувшись, с ужасом обнаружила, что моя трехлинейка куда­то исчезла… Вскоре поняла: оружие забрал дежурный по штабу, проверявший посты. Он решил таким образом проучить меня. Понятное дело: я сильно переживала. Думала, наказания не избежать. Но разноса перед строем не было. Командир вызвал меня и строго сказал: “Оружие на фронте оставлять без присмотра нельзя. За такую оплошность в следующий раз пойдешь под трибунал.”

Когда Красная Армия начала большое наступление, их батальон нес службу круглосуточно. Случалось, по нескольку дней и ночей без отдыха, промерзшие или промокшие в своих шинелишках, сжимая винтовки в окоченевших руках, регулировщицы стояли на вахте. Однажды на дежурстве Казанцева задержала идущий в сторону тыла крытый грузовик, у водителя которого не было документов. Вскочила на подножку и схватила его за руки, а второй, сидящий в кабине, попытался столкнуть ее на дорогу. Понимая, что не сможет справиться со здоровенным мужиком, она дала волю своим голосовым связкам… К ней подбежали бойцы с других постов, и все вместе задержали дезертиров, которые пытались удрать в тыл вместе с похищенным грузом…

Особенно трудно было дежурить в ночную пору. Иногда приходилось и под артобстрелами, и под налетами фашистской авиации на посту стоять. Несколько раз она просто чудом разминулась со смертью… Но какими бы трудными ни были их военные будни, женщины­бойцы никогда не жаловались на судьбу, не унывали… А в короткие часы отдыха девчата, собравшись вместе, пели песни. Мирные, довоенные, и теперешние, военные. Часто Евдокия напевала свою любимую: “Эй, путь­дорожка фронтовая! Не страшна нам бомбежка любая…Помирать нам рановато…” Когда звучали эти слова, в голове была только одна мысль – поскорее вернуться домой, к нормальной жизни…

Самый первый день мира встретила в Австрии. О том, что фашистская Германия капитулировала, Евдокия узнала на боевом посту – проезжающий мимо водитель крикнул регулировщице: “С Победой тебя, сестренка!” и протянул ей самое ценное, что у него было под рукой – пачку папирос. И хотя Казанцева никогда в жизни так и не закурила, этот солдатский подарок взяла с благодарной улыбкой. От души ведь…

Потом, после Победы, было еще три долгих месяца военной службы. Они обучали молодых австрийских парней правилам дорожно­постовой службы… Послевоенная жизнь для нее, как и для других фронтовиков, не стала легкой и беспроблемной. Пришлось искать свое место в новых мирных реалиях, от которых за годы войны заметно отвыкла…Вернувшись домой, Евдокия с горечью узнала, что единственный брат Виктор погиб в боях под Доргобушем в 1943-­м…Горевала о нем сильно… А потом на несколько лет вынуждена была уехать на заработки в Калининград, где и познакомилась с будущим мужем.

В 1957-­м они вместе переехали в подмосковные Бронницы… Каждый прожитый год запомнился ей по­своему, каждый приносил большие и малые семейные хлопоты и радости. У Казанцевых выросли две дочери, потом появились внуки, а позднее – правнуки… А еще Евдокия Владимировна рассказывает, что 23 февраля – День Советской Армии и день ее рождения – в их семье всегда старались отмечать вместе, за общим столом. И до сих пор для нее это двойной праздник. Ведь фронтовая молодость не забывается.

Валерий ДЕМИН

Назад
Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий