Именины у бронницкой пенсионерки Евдокии Владимировны КАЗАНЦЕВОЙ приходятся на День защитника Отечества. В нынешнем году ей – 85. Пройдено и пережито немало. Военные годы – самые памятные. Рядовая женского дорожного батальона прошагала по всей Европе до самой Австрии. Таких, как она, называли хозяйками фронтовых перекрестков и регулировщицами Победы.
С тех пор прошли десятилетия. Сегодня у пенсионерки совсем иные заботы: повзрослели внуки, подрастают пять правнуков. Уже нет в живых мужа – Михаила Семеновича – тоже участника ВОВ, блокадника, но она не поддается болезням и унынию. Ведь характер у нее с молодых лет твердый, мужской. Как у настоящих защитников страны. До войны деревенской девчушке из подмосковного Константинова удалось закончить только 4 класса местной школы. В большой семье Тимофеевых было 8 дочерей – мал мала меньше, и продолжить учебу у Евдокии не было возможности. Нужда заставила помогать родителям поднимать младших. Подростком, она устроилась в местную швейную артель, которая, кроме других заказов, шила обмундирование для военных. Отсюда ее, 17-летнюю, в августе 1942-го вместе с другими 11-ю односельчанками призвали в Красную Армию.
Сначала их призыв отправили в Загорск, а потом ночью погрузили в поезд и везли до Ногинска. Неподалеку, у Покрова, размещался штаб дивизии. Девушек вооружили тяжелыми “трехлинейками”, и они в составе дежурных нарядов днем и ночью охраняли разные объекты, стояли на дорожных постах, проверяли у водителей путевые документы. Красный флажок – всем стоп, желтый – проезд свободен. Эти знаки она запомнила навсегда…
Первые 9 месяцев службы были самыми трудными. А потом 23-й дорожный батальон отправили дальше, на Украину. Их привезли на ст. Казанка, расположенную у самого Днепра. После авианалетов здесь все было разрушено, и прибывших с трудом разместили по уцелевшим дворам. Став дорожной постовой и каждый раз заступая на дежурства, Евдокия вместе с другими женщинамирегулировщицами следила за порядком и передвижением транспорта на своих участках. И как сотни ее соратниц, она участвовала в ежедневном бесперебойном обеспечении 2-го Украинского фронта вооружением, техникой, пополнением личного состава. Потом батальон перевели в Кировоград, где были особенно тяжелые, затяжные бои и погибло немало ее подруг…Каждую из них Евдокия Владимировна до сих пор помнит по имени и рассказывает, как о живой…
Регулировщиц на войне калечил и убивал не только враг, но нередко свои же гореводители: лихачи за рулем, неопытные новички, а то и дезертиры, которых и в ту суровую пору на дорогах разъезжало немало. Бывало, девушек, пытающихся остановить нарушителя на дороге, сбивали… Случалось, даже насмерть. А иные сами попадали под колеса во время транспортных заторов на перекрестках… Потому, учитывая огромные транспортные потоки в период больших наступлений, сутолоки и “пробки”, их женская служба считалась столь же опасной, как и у обычных солдатокопников…
Общие тяготы и опасности, как известно, сближают. И у Казанцевой в батальоне было немало подруг. А с теми, кто дожил до Победы, она поддерживала связь и после войны, посылала к праздникам письма и поздравительные открытки. Пока подруги были живы… В 1943м фронт с боями покатился на запад. После Украины – Молдавия, затем – Румыния. К тому времени боец Тимофеева стала опытной регулировщицей прифронтовых трасс, научилась отличать шоферовветеранов от суетливых новичков. Первые всегда вели машины, соблюдая дистанцию и правила движения. Новенькие же, попав в большой транспортный поток, рвались вперед, хотели обогнать впереди идущего и поскорее добраться до места. Иные никак не реагировали на знаки регулировщицы. Бывало, Евдокия сама преграждала таким дорогу. И всякий раз выслушивала ругательства…
Водители бранили регулировщиц и за то, что те пытались подсадить к ним раненых. Дежурили девушки по двое, чтобы в случае чего одна могла прийти на помощь другой. Частые дежурства, конечно, изматывали, и самым большим желанием было просто поспать часокдругой. Но бывало, их вместо отдыха ставили на другие посты… Както после особенно трудной дорожной вахты меня назначили охранять дезертиров, – вспоминает Казанцева. – Уже через час стояния на посту меня стало просто валить с ног. Решив, что никуда находящиеся взаперти заключенные не разбегутся, я решила хоть на пару минут расслабиться, присесть. А свою винтовку прислонила рядом с собой… Но только села, сразу заснула, а, проснувшись, с ужасом обнаружила, что моя трехлинейка кудато исчезла… Вскоре поняла: оружие забрал дежурный по штабу, проверявший посты. Он решил таким образом проучить меня. Понятное дело: я сильно переживала. Думала, наказания не избежать. Но разноса перед строем не было. Командир вызвал меня и строго сказал: “Оружие на фронте оставлять без присмотра нельзя. За такую оплошность в следующий раз пойдешь под трибунал.”
Когда Красная Армия начала большое наступление, их батальон нес службу круглосуточно. Случалось, по нескольку дней и ночей без отдыха, промерзшие или промокшие в своих шинелишках, сжимая винтовки в окоченевших руках, регулировщицы стояли на вахте. Однажды на дежурстве Казанцева задержала идущий в сторону тыла крытый грузовик, у водителя которого не было документов. Вскочила на подножку и схватила его за руки, а второй, сидящий в кабине, попытался столкнуть ее на дорогу. Понимая, что не сможет справиться со здоровенным мужиком, она дала волю своим голосовым связкам… К ней подбежали бойцы с других постов, и все вместе задержали дезертиров, которые пытались удрать в тыл вместе с похищенным грузом…
Особенно трудно было дежурить в ночную пору. Иногда приходилось и под артобстрелами, и под налетами фашистской авиации на посту стоять. Несколько раз она просто чудом разминулась со смертью… Но какими бы трудными ни были их военные будни, женщиныбойцы никогда не жаловались на судьбу, не унывали… А в короткие часы отдыха девчата, собравшись вместе, пели песни. Мирные, довоенные, и теперешние, военные. Часто Евдокия напевала свою любимую: “Эй, путьдорожка фронтовая! Не страшна нам бомбежка любая…Помирать нам рановато…” Когда звучали эти слова, в голове была только одна мысль – поскорее вернуться домой, к нормальной жизни…
Самый первый день мира встретила в Австрии. О том, что фашистская Германия капитулировала, Евдокия узнала на боевом посту – проезжающий мимо водитель крикнул регулировщице: “С Победой тебя, сестренка!” и протянул ей самое ценное, что у него было под рукой – пачку папирос. И хотя Казанцева никогда в жизни так и не закурила, этот солдатский подарок взяла с благодарной улыбкой. От души ведь…
Потом, после Победы, было еще три долгих месяца военной службы. Они обучали молодых австрийских парней правилам дорожнопостовой службы… Послевоенная жизнь для нее, как и для других фронтовиков, не стала легкой и беспроблемной. Пришлось искать свое место в новых мирных реалиях, от которых за годы войны заметно отвыкла…Вернувшись домой, Евдокия с горечью узнала, что единственный брат Виктор погиб в боях под Доргобушем в 1943-м…Горевала о нем сильно… А потом на несколько лет вынуждена была уехать на заработки в Калининград, где и познакомилась с будущим мужем.
В 1957-м они вместе переехали в подмосковные Бронницы… Каждый прожитый год запомнился ей посвоему, каждый приносил большие и малые семейные хлопоты и радости. У Казанцевых выросли две дочери, потом появились внуки, а позднее – правнуки… А еще Евдокия Владимировна рассказывает, что 23 февраля – День Советской Армии и день ее рождения – в их семье всегда старались отмечать вместе, за общим столом. И до сих пор для нее это двойной праздник. Ведь фронтовая молодость не забывается.
Валерий ДЕМИН